Бессмертный полк. Два комбата. Последний бой. 5.05.2018 г. № 34

Шел 1945 год. Мой родной дедушка — Карташов Георгий Мартынович, ушедший на войну в июне 1941 года, уже прошел огромный путь от родного Воронежа через Орел и Брянск, Белоруссию и Польшу. Шесть ранений, медаль «За Отвагу», ордена «Красного Знамени», Александра Невского, Красной Звезды, Отечественной войны 1 Степени. До Победы было чуть больше двух месяцев. Но 20 марта 1945 года майор Карташов дал последний, смертельный бой за польский город Гданьск, который фашисты самонадеянно переименовали уже в Данциг.

…5 февраля 1945 года в директиве № 11035 Ставка уточнила задачи для 2-го Белорусского фронта на заключительном этапе Восточно-Прусской операции. Овладеть городами Данциг, Гдыня и не позднее 20 марта 1945 года выйти на этом направлении к побережью Балтийского моря.
Гданьск (Данциг) был важнейшим портом, городом и крепостью, а главное, первоклассной военно-морской базой немцев на Балтийском море.
Город обороняли крупные силы немецких войск, поддержанные огнем артиллерии военных кораблей. Взятые в плен гитлеровцы сообщали, что фюрер отдал своим войскам строжайший приказ — защищать Данциг до последнего солдата.
Майор Карташов со своим батальоном в составе 1345-го стрелкового полка 399-й стрелковой дивизии занимал оборону на северо-восточной опушке леса западнее Дойкшендорфа и в первые пять дней февраля отразил 28 контратак противника, нанося ему огромные потери в живой силе. Его батальон ни на метр не отступил от своих рубежей.
В начале марта сильные снегопады сменялись оттепелью, снежные заносы делали дороги крайне труднопроходимыми.
Тем не менее, дивизия после упорных боев зачистила полностью западный берег реки Пассарге.
Героически сражались подразделения соседнего 1343-го стрелкового полка, где особый героизм проявлял подполковник С. Л. Колесник, который лично поднимал батальоны в атаку.
9 марта 1345-й и 1343-й полки пошли в наступление. Плечом к плечу шли в бой русский Георгий из воронежской глубинки и украинец Сергей Колесник.
Находясь все время в боевых порядках, преодолевая огонь артиллерии, минные поля и другие препятствия врага, они уверенно вели за собой пехоту, увлекая бойцов и офицеров личным примером доблести и героизма.
Вот первый опорный пункт противника — деревня Рюкенау у реки Швенге. Майор Карташов по открытой местности вывел пехоту к окраине деревни и стремительным ударом смял боевые порядки немцев, заставив врага отступить с большими потерями.
— Карташо-о-ов, — кто то из ребят, то ли ошалев от успешного броска, то ли от отчаянной смелости комбата, кажется, своим ликованием заглушил строчащие пулеметы. — Жорка, они бегут, гляди, бегут сволочи, копье им в душу. Бегу-ут.
На следующий день батальон, вдохновленный успешным наступлением, снова пошел в атаку за своим командиром. Дерзким маневром он вклинился прямо в расположение противника. Бой был не просто коротким, а стремительным. Карташов, захватив инициативу, заставил со своими бойцами отступить численно превосходящего противника.
Майор вел свой батальон в наступление, преследуя отступавшую пехоту врага. И уже 10 марта вышел к юго-западной окраине города Тигенгоф.
А в это время замком 1343-го полка Колесник вел бой у деревни Орлоферфельден. Несмотря на ружейно-пулемётный огонь, он умело оказывал практическую помощь командиру батальона в организации и сочетании взаимодействия стрелковых подразделений с приданными артиллерийскими подразделениями, что способствовало прорыву обороны вглубь противника.
11 марта немцы, вновь сгруппировавшись, проявили яростное огневое сопротивление. Майор Карташов, рискуя жизнью, с бойцами форсировал реку Ди-Линау. Он лично решил вести огонь и встал у 45-мм пушки. Огонь косил врага. Бойцы других подразделений, видя героического командира, стали преодолевать водный рубеж.
Ночь на 12 марта была невыносимо тревожной. Георгий понимал, что они почти дошли до Победы, но зверь еще сопротивляется.
12 марта замкомполка 1343 СП Колесник форсировал реку Линау. В этот же день майор Карташов повел свой батальон на форсирование реки Шлоссляке. Георгий лично руководил подразделением. Несмотря на яростное сопротивление и шквальный огонь противника, Шлоссляке была преодолена. Противник крупными силами предпринял ряд ожесточенных контратак, но бойцы, ведомые вперед майором Карташовым и вдохновленные его доблестью и бесстрашием, стойко отразили натиск врага.
Карташова было не узнать. Это была какая-то одержимость. Кажется, что от него самого исходили невидимые силы, и такие же невидимые стрелы летели в стан бешеного зверя. Комбат лично вставал к орудиям, и огонь был не просто шквальным — он был беспощадным, как беспощаден бывает человек, четыре года шедший к победе через руины родных городов и сел, через сожженных заживо детей, женщин и стариков, видевший гибель друзей и зверства нацистов. Карташов звал своих бойцов на смертный бой, не щадя и себя во имя того, чтобы изгнать со своей земли фашистскую нечисть. И этой жизни ему было не жаль, потому что сердце его горело неистовой яростью и верой в то, что его страна будет жить в мире, будут счастливы близкие и будут расти дети.
— Бойцы, — кричал и звал на последний бой товарищей Георгий. — Огонь по врагу! Фрицы уже бегут. Поднажмите, бойцы! Вперед, за нашу Победу, за…
— Команди-и-р, — прокатилось по полю боя. — Ребя-а, Карташова ранило.
— Товарищ генерал-майор, товарищ Абрамов, там Карташов…
Но Абрамов уже бежал к расчету сам.
— Жорка, друг, ты что? Подожди, сейчас … Потерпи, друг, погляди, с группировкой покончено. Жорка, мы ж с тобой до Берлина должны дойти…
Абрамов положил голову друга на колени. Кровь из раны заливала обожженную землю. По полю неслось победное «Ура-а!», и звук этой победы уносился к небу, куда уходил уже не принадлежавший земле дух Георгия Победоносца. Что он видел там, за небесной далью в эту смертную минуту?
Нет больше немецкого Данцига. 30 марта над Гданьском поднят национальный флаг Польского государства…».
Вряд ли сейчас поляки в Гданьске вспоминают этот приказ, важнейший документ в истории этого города, определивший его послевоенную судьбу. Не хотят в Польше вспоминать о том, что именно советские солдаты превратили немецкий Данциг в польский Гданьск, позволили «поднять национальный флаг Польского государства».
К исходу дня 12 марта, после форсирования реки Линау подполковник, заместитель командира 1343 полка Сергей Лукьянович Колесник, тоже был смертельно ранен.
Всех с почестями, которые только возможны в условиях непрекращающихся боев, похоронили в польской земле.
На офицерском кладбище, в городском саду города Млава, были преданы земле два героя, два заместителя командиров стрелковых полков: 1345-го майор Карташов Георгий Мартынович и 1343 го — подполковник Колесник Сергей Лукьянович.
Генерал-майор Абрамов послал представление на присвоение Карташову звания Героя Советского Союза. Вышестоящее начальство подписало приказ о награждении майора Карташова Георгия Мартыновича и подполковника Колесника Сергея Лукьяновича орденами Отечественной войны 1 Степени.
В далекой польской земле остались лежать русский Карташов и украинец Колесник. Для них не было чужой земли. Они не пожалели себя, мечтая о том, какими счастливыми будут люди.
Но нелюди, не имевшие памяти, уничтожают в Польше святые места упокоения советских воинов, а на Украине такие же выйдут на улицы скакать под фашистской символикой и с ненавистью в глазах к России…
Но внуки, правнуки и пра-правнуки русской матери Пелагеи, пославшей своего сына защищать родную землю, приходят и будут приходить к памятным плитам обелисков, чтобы поклониться и рассказывать своим детям и детям детей, и всем, кто родится после них, о том, кто принес миру освобождение от нацистского зверя, дух которого снова начинает витать над нашей землей. Придут ли к скорбным памятникам войны на Украине внуки и пра-внуки Сергея Колесника?
Нина Сатанова, внучка.
(Материал написан по архивным документам Минобороны РФ).