Как-то пришлось посмотреть фильм с ни о чём неговорящим названием «Воспоминания о будущем». Но сентиментальная экранизация знаменитой книги Веры Бриттен «Заветы юности» сегодня вспомнилась не случайно.
В редакции оказалось письмо из прошлого. Автором его была уникальная женщина, смысл жизни которой состоял в том, чтобы многие годы по крупицам собирать историю жизни «унесенных ветром» людей. А если точнее, то как и Вера Бриттен, так и Полина Петровна Тынченко, чьим именем назван краеведческий музей станицы Гиагинской, в письмах и документах, фотографиях и экспонатах рассказала о тех, в чью жизнь врывалась революция и война, коллективизация и распад страны.
О себе она рассказать не успела. Да и хотела ли? Но вот лежит передо мной письмо, которое передала в редакцию пожилая и благодарная наша читательница Лидия Харитоновна Михайленко. Письмо было адресовано ей. А если посмотреть глубже, то оно адресовано Полиной Петровной Тынченко многим из нас.
«Я хорошо помню сорок третий год. Было страшно и голодно. Но люди знали одно — надо спасти коров на фермах, и ради этого разоряли на корм скоту свои соломенные крыши. Более того, бесплатно отдавали в колхоз молодняк овец, телят, чтобы после войны продолжать развивать хозяйства. В то, что война кончится и придет мир, мы верили безоговорочно. Но как же было всем нам туго. Надо было обрабатывать землю. А на чем? Пахали на тех же коровках. Я сама составила чертеж, по которому старики собирали сбрую и упряжь. Бедные наши буренки за целый день в таком тяжелом «обмундировании» вспахивали по полгектара пашни, а вечером им было снова не до отдыха. Нужно было молоко, которое мы отправляли по госпиталям. Овцам было не легче. Мы их тоже доили, чтобы тяжелораненым сделать брынзу. Этому искусству научились все.
В час перерыва я брала газету и шла к людям в поле, чтобы прочитать им сводки Совинформбюро, рассказывала о положении на фронтах, прослушав Левитана, о зверствах фашистов на Украине и Белоруссии.
Очень тяжело было женщинам. Но они всегда мне говорили: «Поля, мы будем трудиться до упаду, лишь бы помочь фронту. Все наши трудности создала война, но будет жизнь лучше, и мы забудем о своих страданиях. Заживет в нас и то горе, которое забрало у многих мужей и сыновей.
Но я все равно вела летопись тех лет, чтобы никто не забыл в будущем и вспоминал наши рассказы о том времени, когда наши голодные дети смотрели на собранное нами зерно, но не смели взять и зернышка. Весь хлеб — армии. День и ночь на телегах, запряженных коровами, везли мы зерно на элеватор. Если в коробе затеряется несколько зерен, то женщины этот крошечный дар жевали, чтобы не упасть с голоду.
Не было горючего. И те же женщины раскапывали трубы и из воронок выбирали капли неф-ти, выпаривали солярку, чтобы не дать остановиться тракторам. И, конечно, как могли, собирали деньги, подписывались на военный заем. Собрали 1 млн. 88 тыс. рублей на формирование танковой колонны, в которой служил наш земляк И.Ф. Тесля. И эта колонна называлась «Гиагинская». И я поклялась себе, что сделаю все от меня зависящее, чтобы наши внуки и правнуки помнили, какой ценой завоевано счастье.
Моя личная жизнь тоже не была сладкой. Папа — инвалид Великой Отечественной войны, 25 лет был прикован к постели. Я, конечно, была главной помощницей мамы по уходу за отцом. Но когда я сама вышла на пенсию, то, не теряя ни дня, начала собирать историю района для будущего музея. Куда только ни вели меня дороги в поисках материала для музея. Я бывала в музеях городов, прошла путями тяжелых боев, посещала погранзаставы. Эти дороги пролегли от Туапсе до Одессы, от Кубани, Краснодарского края до Минска и Бреста, Украины и Курска, Белгорода и Воронежа, Ростова и Орла. Я работала в 8 архивах, посещала обелиски, мемориалы, братские могилы, Хатынь, Брестскую крепость, звонницу Прохоровки. Всего собрала 10146 единиц экспонатов и документов.
Конечно, были и горькие минуты, когда кому-то надоедала слишком дотошная и активная «музейщица», и архивы оказались не имеющими ценности. Но я не сдавалась, хотя музей не раз превращался в «кочующую лавку древностей». Но все же администрация района не спешила с вердиктами и оказывала мне помощь и поддержку. С благодарностью я буду, пока жива, помнить таких благородных спонсоров, как Б.Н. Войков, С.У. Гусейнов, П.В. Букреев (их уже нет с нами — авт.), ныне здравствующие А.В. Пахоль, М.И. Корниенко».
P.S. Далее Полина Петровна Тынченко в своем письме подробно отвечает на вопросы, касающиеся поступления в военные учебные заведения наших гиагинских ребят. До последнего дня она, уже живя вдали от малой родины, была связана с жизнью района и, прежде всего, со своим детищем — районным краеведческим музеем.
Казалось бы, нет уже этого человека, но остался её след. Осталась БИОГРАФИЯ. Пишу это слово прописными буквами не случайно. Кто-то в этой жизни «следит», а кто-то оставляет след. У кого-то биография — всего лишь отмеренные цифры прожитых лет. А Полина Петровна Тынченко — человек с Биографией.
Читала письмо А. Визняк.
Отправить ответ