Вчера православные верующие отметили Медовый спас. Его история началась еще до крещения Руси. В древние времена в этот день отмечали праздник урожая, задабривая языческих богов лакомствами. «Спас» в христианстве производное слово от имени Иисуса Христа — Спасителя. В народе есть свое объяснение названию праздника: спасаться, значит, запастись урожаем на всю зиму.
«А у пчёл 14 августа начинается новый год. С этого дня они уходят на заслуженный отдых — зимовку. Я их подкармливаю сахарком, оставляю мёд, чтоб до весны они сытыми были», — говорит пчеловод из Дондуковской Андрей Караваев.
На пасеке Андрея — 140 ульев. Один улей — одна семья. В каждой примерно по 100 тысяч пчел. С демографией у собирательниц нектара все в порядке — ежедневно в их семьях рождаются от 2,5 тысячи детей. Работа у тружениц медового тыла тяжелая, говорит Андрей Караваев, они быстро изнашиваются и погибают, поэтому природа позаботилась о большом потомстве для них.
Пасечник родом из Самарканда. В Адыгею переехал с родителями 20 лет назад. Занимается медовым делом 12 лет. За это время методом проб и ошибок своим умом дошел до мастерства. Он нашел общий язык со своими подопечными и относится к ним как к равным по бизнесу.
— Для меня пчеловодство — это удовольствие. Мы с пчелами партнеры. Я выполняю их условия. Они любят опрятных и чистоплотных людей без вредных привычек, чтоб от тебя не дай Бог не пахло ни алкоголем, ни сигаретами. Так что с пчелками не забалуешь. И еще я всегда работаю с ними в светлом халате. Он для пчел незаметен и не раздражает их. А вот темную одежду на пасеку надевать нельзя. Пчелы, видя, что к ним в улей заглядывает человек в черном, становятся агрессивными, начинают защищать свой дом. Такая реакция — результат генетической памяти. Они думают, что, как и 100 лет назад, к ним лезет медведь, чтобы разграбить улей. Медведь же темного цвета — он для них враг номер один, — рассказывает Андрей Караваев.
И пчелам нет дела до того, что у бурого своя генетическая программа. Из века в век он «медом ведает», потому и назван так «мед-вед». Они на дух не переносят лесного «бандита». Ничего не поделаешь — природа. Так что лучше не провоцировать медовых тружениц.
Кстати, пчеловодом Андрей стал, отчасти, тоже благодаря генам. Его двоюродный дед занимался в Узбекистане медом.
— В детстве он часто брал меня на пасеку, — вспоминает Андрей, — но тогда мед меня мало интересовал. Кто бы мог подумать, что я уже в зрелом возрасте продолжу его дело за сотни тысяч километров. Я же вообще-то творческий человек. Много лет работал в СМИ фоторепортером. Сюда переехал, и с фотографией не то чтобы покончил, но здесь это не востребовано, мало оплачивается. В общем, обстоятельства сложились так, что я решил заняться пчелами.
Пчеловодство — такая сфера, где нужны мозги гроссмейстера. Пчеловод должен просчитывать каждый свой ход. Он должен уметь точно рассчитать, сколько дней до цветения того или иного растения, чтобы подготовиться. Много читать, изучать в своей профессии. Хороший пчеловод знает, когда пчелам нужно помочь, а когда стоит отойти в сторону и не мешать.
— У них свой мир, свои правила и порядки. Все пчелы — женщины. Да-да, я в «цветнике» работаю. Есть еще мужчины — трутни. И вот наблюдаю, значит, я за их отношениями. Высокие. Бывает период такой: трутни домой прилетают, а пчелы их не пускают. За лапы, за крылья тащат из улья. А зачем они им в доме? Только для демографии, — рассказывает Андрей Караваев.
Пчеловодство, говорит пасечник, учит не только точному расчету, но доброте и щедрости. Он говорит, что многие в медовый бизнес идут ради наживы. Но природа таких быстро «отсеивает». Этот бизнес не строится исключительно на слове «брать», нужно многое отдавать.
— Я на зиму оставляю пчелам 20 килограммов меда. Они сытыми должны быть, иначе не доживут до весны. Но не все пчеловоды на это готовы. Если я пожадничаю и заберу весь мед, то пчелы погибнут от голода. А потом надо покупать новых и все заново начинать. Это не дело, — считает Андрей. — В пчеловодство не идут молодые. За редким исключением. Молодежь на жизнь заряжена по-другому. Ей нужен быстрый успех, сразу большие заработки. А пчеловодство — это размеренное дело, здесь по-быстрому не получится. Нужно запастись терпением. Чтобы в этой сфере был успех, хороший доход, нужно проработать лет 10 и дойти до мастерства своим умом. Вот такая наука.
Быть пчеловодом — значит вести здоровый образ жизни. Во-первых, как уже было сказано, пчелы не терпят запах алкоголя и сигарет, так что, занимаясь таким бизнесом, вредные привычки придется свести к минимуму. А во-вторых, хозяйки улья не дадут пчеловоду посидеть на месте.
— У меня постоянные физические нагрузки. В 58 лет — я не знаю, что такое боли в спине. У меня вообще ничего не болит. Ни суставы, ни голова, ни сердце. А почему? Потому что я все время хожу ужаленный. Вот сейчас 11 дня, а меня уже раз пять пчелы укусили. Это очень полезно для здоровья.
Кстати, наши пчелы относятся к породе серой кавказкой пчелы. Это очень миролюбивая порода. Они просто так не жалят, в отличие от среднерусской пчелы. Те — очень злые дамы, и будь они здесь, то мы бы с вами вот так спокойно не сидели и не разговаривали. И недопустимо сюда завозить другие породы, как любят делать неопытные пчеловоды. Пчелиные иммигрантки, во-первых, жалят все, что шевелится, а во-вторых, они ленивые. А наши трудяжки, как 100 лет назад, так и сейчас, выносливые, много работают, мало роятся.
Андрей Караваев за 12 лет научился жить по пчелиному графику. С 14 августа у него начинается «зимовка», как и у его «медовых женщин».
— Заработок хороший, не жалуюсь. С одной семьи в среднем 30 кг меда за сезон. Мне хватает. Жадничать не надо, пчел любить надо и жалеть. Тогда и дело ладится.
С.Кикова. Фото автора.
Отправить ответ